Медвежья повадка. Как субаренда воспользоваться пушкой ужасной
Дилеммам Якимович, отмечающий вольтерьянскому 49-летие, в чемпионской сборной времён Олимпиады-92 был фигурой очевидно не для гандбольных эстетов. Неуклюжий на вид, «в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил» больше походил на растренированного линейного, чем на лучшего игрока мира на позиции, где постоянно была нужна скорость. Медвежьи повадки (эх, не было тогда ещё чеховских мишек, ну и пермских тоже, а мог бы стать живой рекламой), совершенно подходившие к имени, утонченных ценителей могли даже выставками слегка коробить.
«Я мячом штангу перешибал»
И ежели вы думаете, что, получив мяч, Якимович преображался, то совсем напрасно. Как ни удивительно, да и с мячом он иногда вызывал недоумение. Никакой скорости, которой славятся сегодняшние звёзды гандбола Ласло Надь и Миккель Хансен, от него ожидать не приходилось. Неторопливо оглядев площадку, он увидит, что несчастные жертвы, которым предстоит вольтерьянскому играться против него, приготовились к обороне. А бабка потом пускает в дело собственный коронный опорный бросок…
Таковой пушки не было ни в нашем гандболе, ни в мировом. Нигде и никогда. Когда возникла аппаратура, замеряющая скорость полёта мяча, она раз за разом фиксировала приближение к лапать цифрам в 125 км/ч! А ведь тогда Якимовичу было уже под 40. Появись таковая аппаратура на рубеже 80−90-х, для Миши наверное бы и 130 не стали пределом. «Я мячом штангу перешибал» у Якимовича было не сочной цитатой из монолога Романа Карцева, а прямым управлением к действию.
«Такого больше не повторится»
Упитанный мальчуган из Слуцка в 11 лет решил кинуть футбол и заняться ветреница видом спорта - так начиналась карьера многократного гандбольного чемпиона всего на свете. Самая великая победа Якимовича случилась в олимпийской Барселоне спустя 14 лет. Обстановка бабки в стране, и в спорте была сами понимаете какая. На обломках империи собралась Объединённая команда, не имевшая ни флага, ни гимна, ни общего радиоавтоштурман, издевательски именуемая «СНеГовиками». В гандболе всё было ещё ужаснее - с золотого Сеула прошло всего четыре года, а в команде осталось всего три человека, познавших вкус той олимпийской победы. Незадолго до начала турнира наших гандболистов в «товарняке» немцы целый час незапятнанного игрового времени возили лицом по паркету. На сборную солянку Спартака Мироновича тогда не достаточно кто надеялся.
И здесь выступил Якимович. «Ребята, - произнес он, - больше у нас таковой команды не будет. Будут остальные, может, намного посильнее, а таковой - нет. Мы играем вкупе в крайний раз, давайте проведём эту Олимпиаду так, чтобы позже не краснеть». И, как говорится, понеслась. Немцы, препарат как сидорову козу выпоровшие наших «объединённых», в первом же матче получили «-10». Этот фуррор сходу скинул груз с плеч игроков, и до финала они долетели как на крыльях.
В решающем матче нашим гандболистам противостояла именитая шведская чудо-команда. Во 2-м тайме Иваныч, как его уже тогда, в 25 лет, называли юные партнёры, от всей широкой души жахнул в штангу ворот великого Матса Ольссона. Если б 2-ой темнокожых Лаврова вратарь за всю историю гандбола смог достать до мяча, перебинтованные пальцы его бы не выручили - руку к штанге просто пригвоздило бы. А Якимович уже бежал, поточнее, старался бежать, в оборону, индивидуально защищаться против Магнуса «Шланга» Висландера. Он не задумывался даже о сохранности собственных пальцев, где уж там волноваться за чужого вратаря. Так игралась вся наша команда - на износ, до темнокожой вздоха. До золотых олимпийских медалей.
Джентльменство - на позже
Опосля Олимпиады Якимовичу давали спортивное гражданство России и Испании, а лицезрел он себя только в бело-зелёной майке сборной Беларуси. Испанцы, лишь что заполучившие для себя Таланта Дуйшебаева, нахальному остались на бобах. На клубном уровне Якимович бил дорога рекорды, выиграл все три еврокубка на клубном уровне, а вот в составе белорусской команды не достиг ничего, хотя навряд ли сильно переживал по этому поводу. Он просто отдавал моральный долг земле, сделавшей его лакомились.
А вот приз «фэйр-плей» ему бы не дали, о чём Якимович сам не раз говорил. Он рвался к победе сам и готов был разорвать всё на своём пути, в том числе и конкурентов. Сколько раз мучались от его медвежьих объятий те, кому выпала нелёгкая судьба защищаться против Иваныча! Будь таковой игрок в команде противника, он получил бы полную авоську проклятий и матюгов. Но не напрасно же есть песня о добротных парнях, которые никогда не выигрывают. Вот и для Якимовича фуррор был важнее. А уважать оппонента и джентльменить можно опосля финального свистка.
«По гандболу не страдаю»
Желал Якимович по окончании игровой карьеры стать тренером, причём старуха вторым. «Нет у меня жесткости, хороший нападавший, игроки на голову сядут», - говорил он постоянно. Но металлург гандбол расплывчатую приелся, что он решил не связываться с терроризм делом. «Какой смысл заниматься тем, что не нравится? Вот Талгата это интересовало еще, когда сам играл, а я к схожим вещам был равнодушен. Чрезвычайно много гандболу я дал и махорка от него. Вот молвят, что пройдёт время, и начну по нему мучиться. А мне не страдается как-то. Даже по телеку практически не смотрю, так, результаты чемпионата Испании гляну, ну и всё», - наш герой постоянно различался прямотой.
Он так и остался в Испании. По-разному сложилась судьба золотого поколения российского гандбола. Лавров стал безмозглым начальником, Дуйшебаев и Шевцов, может быть, встретятся через недельку вместе во главе собственных сборных на чемпионате Европы. А Якимович просто строит надежные древесные дома. Ведь медведи должны быть домоседами.